Для заместителя начальника управления ГКСЭ по Витебской области — главного государственного судебно-медицинского эксперта Дмитрия Рябова известие о присуждении ему почетного звания «Человек года Витебщины — 2022» стало неожиданным, но приятным сюрпризом. О своих первых шагах в профессии, которая может как завораживать, так и отталкивать, развенчивая грубой реальностью романтические образы, лауреат премии рассказал корреспонденту «ВВ».
Из хирурга в судебные эксперты
Дмитрий Рябов не перестает благодарить судьбу за то, что однажды она направила его по правильной дороге. Сразу после школы, воодушевленный книгами о людях в белых халатах, наш герой подал документы в Витебский медуниверситет – мечтал стать врачом. Но, «завалив» вступительный экзамен, устроился санитаром во 2-ю городскую больницу сначала в хирургическое отделение, позже перешел в реанимационное.
– Это была хорошая школа, которая позволила узнать профессию изнутри, реально понять, в чем заключается работа медика, – признался Дмитрий Рябов. – Вторая попытка получить высшее образование оказалась удачной. До 5-го курса твердо был уверен, что стану хирургом, поэтому никаких альтернативных вариантов не рассматривал. Когда же у нас появился цикл судебной медицины, выбрал это направление и ни разу не пожалел, хотя родные хотели, чтобы я лечил людей.
Следствие вели…
Дмитрий Рябов признался, что, несмотря на 25-летний стаж работы, большой профессиональный и жизненный опыт, есть вещи, к которым нельзя привыкнуть.
– Часто приходится сталкиваться со смертью, вместе с тем к ней в профессиональном плане относишься по-другому, стараешься оставлять за бортом эмоции, которые сопряжены с физическим уходом из жизни, – подчеркнул собеседник. – Здесь на первое место выходят профессиональный интерес, решение тех задач, которые поставлены перед экспертом, а все негативные аспекты, которые связаны с технической процедурой вскрытия, с запахами и другими неприятными вещами, отходят на второй план. Очень тяжело психологически, когда умирают дети. Сколько бы ты ни работал, полностью абстрагироваться от этого нелегко, но нужно уметь отключаться от рабочих вопросов, чтобы не происходило профессиональное выгорание. Мне в этом плане очень повезло с семьей, каждый день возвращаюсь домой, где меня ждут самые родные люди, здесь я отдыхаю душой.
Работу судебно-медицинского эксперта сложно переоценить, ведь многое зависит от его заключения, без которого зачастую правоохранители не могут принять окончательного решения. Бывали случаи, когда специалисту удавалось найти признаки насильственной смерти и помочь следствию. Таким нестандартным, например, для Дмитрия Рябова стал его первый самостоятельный выезд в качестве эксперта на место происшествия.
– Вызов был по факту ненасильственной смерти человека, которому якобы стало на работе плохо. В итоге оказалось, что мужчину зарубили топором, а перед смертью давили шарфом. Для меня как для молодого эксперта этот выезд запомнился на всю жизнь, – признался Дмитрий Рябов.
Выезды на место происшествия, бумажная работа, в том числе и по описанию следов биологического происхождения, комиссионные экспертизы, экспертизы потерпевших – это все нельзя назвать рутиной. Ведь за каждым правильно проведенным анализом стоят судьбы людей. Бывает, что речь идет об их свободе, отметил собеседник, вспоминая один из случаев в своей практике, когда он проводил назначенную судом экспертизу по следовой картине. Была убита женщина, в момент совершения преступления рядом с ней находились два подозреваемых. Было очевидно, что преступник – один из них, причем вину свою оба отрицали. По тем следам крови, которые выявили на их одежде, удалось восстановить картину преступления и исключить версию, которую предлагал обвиняемый.
– Я люблю свою работу за то, что она нужна людям, за то, что зачастую без заключения эксперта невозможно принять решение и правильно оценить степень вины, понять, кто виноват, и воздать по заслугам, – признался Дмитрий Рябов.
Фото автора.
