Направляясь одним из августовских дней 1959 года на работу, землекоп Витебского строительного треста №9 Евгений Фролов даже не подозревал о том, какая необыкновенная находка ждет его через несколько часов.
В самом центре города – на площади Свободы, а в древности это была территория Нижнего замка, прокладывали канализационную трассу. Как все произошло, рассказал мне в письме сам Евгений Фролов, когда я разыскал его в одном из райцентров области спустя 20 лет после удивительного события: «Траншею рыли очень глубокую, до 5-6 метров глубиной. И вот на этой глубине (на самом деле – 3,5 м. – А. П.) я нашел берестяную грамоту.
Меня заинтересовала аккуратно скрученная берестянка. Когда развернул, то увидел на ней буквы.
В это время наверху находился мужчина (говорили, учитель истории). Я поднялся наверх, но и он ничего там не разобрал, а посоветовал сходить в музей и попросить их прочитать. Когда я и двое рабочих, Иван и Василий Осиновы, обратились к сотруднице музея, она ответила, что это древнеславянская письменность. Прочитать ее не может, но отправит грамоту в Москву. Через несколько дней из Москвы приехал академик Рыбаков. Пришел на место находки и объяснил, что там написано. По просьбе сотрудницы Витебского музея я оставил грамоту у них. После этого около траншеи появилось очень много школьников. Находили бусинки и черепки глиняных изделий».
Берестяные грамоты – это древнерусские письма и документы XI-XV веков, процарапанные на березовой коре (бересте). Редчайшие свидетельства прошлого, имеющие огромную научную ценность.
Витебская берестяная грамота, найденная ровно 60 лет назад, представляет собой небольшую полоску берестяной коры длиной 17 и шириной 4,5 см. Текст на ней сохранился полностью: «От Стьпана ко Нежилови. Оже еси продало порты, а коупи ми жита за 6 гривено. А ли цего еси не продало, а посли ми лицеме. А ли еси продало, а добро сътворя оукоупи ми жита» («От Степана к Нежилу. Если ты продал одежды, купи мне ячменя на 6 гривен. Если же чего-нибудь еще не продал, то пошли мне сами эти вещи. Если же продал, сделай милость, купи мне ячменя»).
Специалисты по форме букв относят грамоту к XIII в. (скорее всего – второй его половине). Язык грамоты принадлежит к северо-западному «цокающему» диалекту («цего» вместо «чего»), и автор ее, некий Степан, мог быть жителем одного из белорусских городов или Новгорода. Степан – видимо, портной или купец, торговавший платьем (партиями), имевший необходимость в закупке ржи. Торговая операция, порученная Нежиле, не очень крупная – на 6 гривен в XIII веке можно было приобрести две лошади или три коровы, или 12 свиней. Возможно, что рожь понадобилась Степану для личного пользования.
Кратко и о людях, которых вспоминает Евгений Фролов. Учитель истории – скорее всего известный витебский историк-краевед, в то время учитель СШ №3, а после – доцент Витебского пединститута им. С. Кирова (ВГУ им. П. Машерова) Михаил Рывкин (1931 – 2010). Академик Борис Рыбаков (1908 – 2001) – советский и российский археолог, исследователь славянской культуры и истории Древней Руси, Герой Социалистического Труда, ученый с мировым именем. 31 год был директором, а затем 13 лет – почетным директором Института истории материальной культуры (археологии) Академии наук СССР (РФ). Его приезд в Витебск говорит о необыкновенной ценности, даже сенсационности находки. К тому времени берестяные грамоты были обнаружены только в Великом Новгороде, Пскове и Смоленске. Витебск четвертый в этом списке. С 1951 года таких городов стало 12, включая Мстиславль Могилевской области, где найдены две грамоты (последняя из них – пять лет назад). Общее число берестянок с текстами – 1230. Из них 1119 приходится на Великий Новгород, вторая в почетном списке Старая Русса (51 грамота), третьим значится Торжок (19), далее – Смоленск (16), Псков (8), Тверь (5), Москва (4). По одной грамоте, кроме Витебска, обнаружено в Старой Рязани и Вологде.
Берестяная грамота, найденная в древнем городе на Западной Двине, все 60 лет хранится в областном краеведческом музее. В экспозиции «100 раритетов музея», приуроченной к вековому юбилею этого учреждения культуры, она тоже представлена.
Аркадий Подлипский.
Фото Антона Степанищева.