Передается ли алкоголизм по наследству, кто больше всего ему подвержен и как понять, что развивается зависимость?

Почти 20 тыс. жителей области находятся сегодня на учете у наркологов по причине хронического алкоголизма, из них 2,2 тыс. пополнили список в этом году. Около 2 тыс. пациентов анонимно сами обратились в областной центр психиатрии и наркологии, чтобы избавиться от зависимости. Следует также учесть еще и тот факт, что немалая часть людей, страдающих от пьянства, тщательно скрывает или отрицает свою слабость и не попадает в поле зрения наркологической службы.

То, что алкоголизм – проблема не только медицинская, но и социальная, подтверждают и другие данные. Смертность от случайных отравлений алкоголем в регионе по итогам прошлого года увеличилась и превысила нормы Госпрограммы «Здоровье народа и демографическая безопасность» на 2016 – 2020 гг. Так закончили свою жизнь 283 жителя региона. Тысяча человек за минувший год была направлена в ЛТП. На принудительном амбулаторном лечении в настоящее время находится более 2 тыс. пациентов. Высок процент гибели людей от внешних причин, случаев производственного травматизма и правонарушений, которые происходят под градусом.

Такая статистика заставляет задуматься: может, недостаточно заниматься только лечением уже «состоявшихся» алкоголиков, всеми службами пытаться перевоспитать их и вытянуть со дна бутылки?

Наркологический скрининг 

Витебские наркологи подтверждают, что необходимо выявление зависимости на ранней стадии, как, по сути, и при любом заболевании. Как рассказала главврач областного центра психиатрии и наркологии Елена Мартынова, в регионе внедряется скрининг наркологических проблем населения. В частности, к нему подключились врачи общей практики, они проводят обследование лиц из групп риска на наличие биохимических маркеров злоупотребления алкоголем и ранних признаков зависимости.

Новый метод диагностики, который в обозримом будущем может быть внедрен в практическое здравоохранение, разрабатывает завкафедрой психиатрии и наркологии ВГМУ доктор медицинских наук Андрей Кирпиченко. Кстати, на это исследование витебскому ученому в нынешнем году выделен грант Президента Республики Беларусь.

– Мы разрабатываем дополнительные нейропсихологические методы диагностики начальной стадии алкогольной зависимости, когда проблемы еще не так очевидны, однако сам алкоголизм неминуемо приближается. Полагаем, что наши результаты облегчат раннюю диагностику и позволят проводить адекватные профилактические мероприятия, – комментирует автор исследования.

Алкогольная зависимость формируется не за один день и не из-за одной причины или фактора.

– Говоря о формировании любой химической зависимости, а алкоголизм таковой и является, стоит сказать о биопсихосоциальном треугольнике, – поясняет ученый. – Это одновременное воздействие на человека трех групп факторов – биологических, психологических и социальных. К последним можно отнести характер воспитания. Риски повышаются, если в детстве родители уделяли ребенку мало внимания, он был предоставлен сам себе, или в семье сложились жесткие взаимоотношения. Ведут к алкоголизму и  такие неблагоприятные условия жизни, как нищета, бездом­ность, безработица, малограмотность, род занятий с высоким уровнем стресса. Надломить человека могут психотравмирующие жизненные обстоятельства: смерть близкого, развод, потеря работы, социальные катаклизмы.

Имеет место и наследственная предрасположенность.

Человек, чьи биологические родители страдали алкоголизмом, имеет риск развития зависимости в четыре раза выше по сравнению с другими, даже если он рос в другой, нормальной семье.

Психологические черты, способствующие алкоголизации, – импульсивность, стремление к получению удовольствий, низкая переносимость боли и фрустрации, неустойчивость интересов, личностная незрелость, в том числе неадекватная самооценка и слабый самоконтроль.

Женщины догоняют 

Стереотип алкоголика как мужчины с синюшно-рябоватым лицом, опустившегося на самое социальное дно, до сих пор существует. Общество пророчит путь пьяницы малолетним хулиганам, выходцам из неблагополучных семей, тунеядцам и прочим, по мнению большинства, бесперспективным личностям, для которых у окружения всегда наготове персональный ярлык. Однако реальность шире шаблонов.

Однажды ко мне обратилась витебчанка, которая хотела через газету заострить внимание на проблеме скрытого алкоголизма. Ее муж не первый год злоупотреблял спиртным, но на улице, как говорится, не валялся, имел работу, кулаки дома не распускал, закон не нарушал. Уговорам жены закодироваться или хотя бы просто сходить на консультацию к наркологу не поддавался. Вот и получается: на принудительное лечение в ЛТП его не направишь (не имеется, так сказать, «состава преступления»), своими силами решить проблему не получается. Уйти от мужа – тоже не вариант: мол, возраст не тот, да и идти-то некуда, держит совместная жилая площадь.

Таких историй немало. Да и из разговоров с представителями общества анонимных алкоголиков, историй из практики наркологов я уже давно сделала вывод: к сожалению, с проблемой пьянства сталкиваются и вполне обычные семьи.

– Вопреки ошибочному мнению, алкоголизм равномерно распространен во всех слоях населения. Разница лишь в доступности анонимного лечения для разных социальных групп и возможности длительно скрываться. Адаптированному в обществе человеку удается долго не афишировать свои алкогольные проблемы, но это не значит, что их нет. У дезадаптированных зависимость, наоборот, обычно обнажена, поэтому и создается впечатление, что пьют только выпавшие из социума, – подтверждает мое наблюдение собеседник.

Как отметил Андрей Кирпиченко, большинство зависимых лиц – это мужчины молодого и среднего возраста, хотя по количеству и частоте употребления алкоголя их уже догоняют женщины. Относительно представительниц слабого пола также сформировалось стереотипное мнение – будто женский алкоголизм стремительнее, чем у мужчин.

– Женщина просто долго скрывает свою зависимость. Окружающие могут и не подозревать, что она, например, выпивает в одиночку каждый вечер, а ведь в это время алкоголизм развивается у нее так же, как и у мужчины. И вот наступает момент, когда женщина якобы внезапно оказывается пьяной под магазином. Естественно, у окружающих складывается ложное представление, будто она очень быстро спилась, что абсолютно неверно, ведь этому предшествовала длительная ежедневная скрытая алкоголизация, которая логично привела к социальной дезадаптации, – уверяет Андрей Александрович.

Первые сигналы и «диагноз» 

Помните, как талантливый хоккеист Гурин в фильме «Москва слезам не верит» поддался на уговоры и выпил свою первую рюмку, а уже во второй серии он неудачник и завсегдатай пивной, которому только и остается вспоминать о своих спортивных достижениях? Хоть это и кино, но и в жизни бывает, что человек не успевает опомниться, как становится пленником зеленого змия. Как вовремя понять, что находишься в шаге от пропасти?

– Проблема в том, что алкоголизм наступает постепенно, словно исподволь, человек этого не осознает. А когда проблема становится очевидной, большинство людей включает примитивные механизмы психологической защиты – отрицание болезни, оправдание своего пьянства и прочие. Лживость, в том числе перед самим собой, анозогнозия (непризнание недуга и нарушение критической оценки своего состояния. – Прим. авт.) – характерные для алкоголизма симптомы. Своего рода лакмусовые бумажки формирующейся зависимости – повышение настроения при мыслях об алкоголе, отсутствие рвоты при высоких дозах, просьбы уменьшить употребление алкоголя со стороны родных и близких. Многие не обращают внимания на эти знаки и продолжают злоупотреблять спиртным, – говорит Андрей Кирпиченко.

А вот о диагнозе следует говорить, когда отмечаются тяга к алкоголю, похмельный синдром, утрата контроля за употреблением, изменение толерантности организма, утрата прежних интересов в пользу спиртного и продолжение употребления, несмотря на очевидные проблемы.

Еще один самообман, на который идут некоторые люди, дабы не записать себя в пропойцы, – «благородность» напитка. Если человек регулярно пьет не сорокаградусную или «чернила», а, например, изысканное сухое вино, то это вовсе не значит, что он застрахован от зависимости.

– При винном алкоголизме начальная стадия может длиться в 3 – 4 раза дольше, чем при водочном. Но, так или иначе, клиническая картина болезни одинакова, независимо от употребляемых напитков, – обращает внимание врач.

Бывших алкоголиков не бывает? 

– Алкоголизм, действительно, – неизлечимая болезнь. Поэтому даже самые небольшие шаги и попытки приблизиться к результату бесценны. У нас принято считать хорошим результатом ремиссию от года и более. При этом важно понимать, что при лечении алкоголизма все методы, которые сегодня применяются в наркологии, могут оказаться как эффективными, так и бесполезными. Все зависит от желания самого пациента начать жизнь в трезвости, – говорит Андрей Александрович.

Например, после эмоционально-стрессовой терапии, проведенной по методу Довженко, некоторые пациенты не употребляют алкоголь и во время кодировки, и после окончания ее срока, другие держатся один год, а некоторые срываются через неделю.

Большинство пациентов, к сожалению, не желают соблюдать режим трезвости, и все усилия врача в этих случаях не имеют результата. Отсутствие такой мотивации одних приводит к краху семьи, карьеры, в худшем случае – к смерти. И только единицы готовы перестать подогревать жизнь высокоградусными напитками.

Фото из открытых источников.