22 июня – День всенародной памяти жертв Великой Отечественной войны.

Биография витебчанина Анатолия Николаевича Кубрякова, если судить по итогам прожитых 80 лет, сложилась достойно и вполне счастливо. По первому образованию он железнодорожник, по второму – учитель физкультуры и рисования.

Срочную армейскую службу проходил под Полоцком и в Берлине. Без малого четверть века отдано органам внутренних дел. Летом 1986 года после чернобыльской катастрофы месяц обеспечивал охрану общественного порядка в Хойникском и Брагинском районах Гомельской области. В общей сложности был отмечен за службу 18 раз. В отставку Анатолий Николаевич вышел в чине майора милиции.

С супругой Аллой Павловной ему тоже повезло: в браке они состоят более полувека. Сын прокурор, одна дочь – врач, вторая – кандидат психологических наук, доцент, есть трое внуков и внучка.

Невзирая на возраст, ветеран труда полон сил и на заслуженном отдыхе активно участвует в общественной жизни, являясь первым заместителем председателя областного совета ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск, членом президиума Витебского городского совета общественного объединения ветеранов.

Конечно же, на жизненном пути случались и неудачи, и различного рода трудности, но все это преодолимо, поправимо, когда ты взрослый, здоровый и можешь за себя постоять. Иное дело – беспомощный ребенок, да еще в страшных реалиях войны. Оглядываясь назад, Анатолию Николаевичу даже представить невозможно, что было бы, и было ли бы вообще, не спаси его от гибели в далеком и страшном 1942 году брат Коля.

Толя Кубряков родился в семье военнослужащего 27-й Краснознаменной Омской дивизии, которая дислоцировалась в Витебске, и учительницы. Но расти выпало без отца – через полтора года после пополнения в семье Николай Кубряков-старший был сослан в Коми АССР, где репрессированные красные командиры строили железную дорогу.

Забегая вперед скажем, что умер он в лагере осенью 1941 года, спустя еще 20 лет был посмертно реабилитирован за отсутствием состава преступления. Впоследствии сын Анатолий съездит в те суровые края, чтобы восстановить память об отце.

А тогда, перед войной, матери пришлось работать на фабрике, Толю определили в ясли – детсад по ул. Советской, его брат Коля был школьником.

В начале июня 1941 года детсадовцев вывезли на оздоровление в летний лагерь в Лужесно.

 – Когда началась война, воспитанники оказались предоставленными сами себе. Нас подкармливали отступавшие красноармейцы. Мама в начале июля смогла приехать на полуторке с соседом-водителем, у которого в лагере была дочь, и спасти нас. Как она рассказывала, на последний эшелон, уходивший из Витебска в эвакуацию, мы опоздали. Пошли пешком на Сураж, надеясь попасть в Москву к родне. Я из детского ружья «стрелял» по кружившим в небе немецким самолетам. Когда посыпались бомбы, все свалились в канаву возле моста через Касплю. На наших глазах одного красноармейца убило, другого ранило. Вместе с уцелевшими бойцами нас схватили немцы. Потребовали у матери аусвайс (паспорт), тут я с испугу расплакался. Видят, женщина с двумя детьми, отцепились, – вспоминает Анатолий Кубряков.

Пришлось вернуться в Витебск. Жили на Краснобригадной улице. С едой было туго, и мать с подругой обменивали вещи на продукты на Смоленском рынке или в пригородных деревнях.

 – Ужас! Помню, как немцы с полицаями делали облавы. Однажды фриц так шуганул нас, мальчишек, дубинкой – разлетелись кто куда. Чтобы выявить подпольщиков и партизан, оккупанты хватали всех подряд и бросали в следственный изолятор. Мама видела казнь витебских патриотов возле Смоленского рынка, ведь фашисты согнали жителей смотреть на этот кошмар. Среди погибших, в честь которых там сейчас стоит памятник, был ее хороший знакомый Николай Воробьев, – рассказывает Анатолий Николаевич.

Во время одной из облав, связанных с арестом организатора витебского подполья Веры Хоружей, забрали и Кубряковых. Мать попала в какую-то кутузку, находившуюся на бывшей Задуновской (пр-т Фрунзе) улице, 13-летний Коля – в тюрьму СД. Потом он рассказывал, что в этом подземелье было много женщин.

Немцы посмотрели – пацаненок, что с него возьмешь, вывели в канаву, дали лопатой по голове. Думали, прибит, но он очнулся и добрался домой. А там – никого. Соседи подсказали, что Толя, вероятно, в детдоме.

В Витебске было пять страшных учреждений, где у детей брали кровь для раненых гитлеровцев: на Задуновской, нынешних площади Победы, улицах Крылова, Суворова и Коммунистической, на которой находились военный госпиталь и больница, и откуда обескровленных маленьких доноров выбрасывали в овраг возле Витьбы.

Толя попал в детдом, стоявший на берегу Двины. Одноэтажное здание, комнаты с кроватями. Туда собрали детей от четырех до 14 лет. Соседнее, где сейчас СШ №2, было полуразрушено, наверху стоял пулемет.

Во время бомбежек в детдоме вылетали стекла. Мост, подорванный с обоих концов в начале войны, под конвоем чинили пленные красноармейцы, обитавшие в полуподвале за колючей проволокой. Они вырезали из деревяшек лошадок, солдатиков, пропеллеры и потом, идя мимо, подбрасывали эти игрушки детдомовцам.

 – Я пробыл там лето 1942 года. Воспитатели твердили, что надо учить немецкий язык. У нас брали кровь. Кормили мало, с голоду мы ели крапиву, за что нас ею и били. Помню мальчика Мишу, который приехал к бабушке из Украины и попал в этот детдом. Все время плакал, звал маму и просил есть. Родителей туда не подпускали, поэтому моя мама, которой во время бомбежки удалось сбежать из-под конвоя, несколько раз, плача, наблюдала за мной издали. Приезжали немцы сортировать маленьких доноров. Многие из них умерли от истощения, страха и снятся мне до сих пор, – рассказывает о своем детстве в оккупации Анатолий Николаевич.

Брат Коля сумел подобраться поближе к детдомовцам и шепнуть Толе, чтобы открыл ночью окно. Так и увел маленького брата от неминуемой гибели. Соседи – хорошие люди по фамилии Вержбович – накормили, обласкали измученного беднягу.

Осенью 1943-го, когда в Витебске стало совсем невыносимо, Кубряковы ушли в партизанскую зону в деревню Полтево Шумилинского района.

 – Перед новым 1944 годом немцы сожгли соседнюю деревню Комли. Я видел, как она полыхала. Жуткое зрелище. Потом мы с мамой и братом перебрались в партизанскую семью в Городно, оттуда в Слободу. Мама после войны работала в колхозе бухгалтером, потом в лесничестве, удостоилась медали ВДНХ СССР. Брат Коля со временем стал военным, к сожалению, его уже давно нет, – говорит Анатолий Николаевич.

Он собирал материалы о маленьких страдальцах войны в архивах Витебска, Минска, Смоленска, Москвы. Сделал графические наброски пережитого в оккупированном Витебске, в фашистском детдоме, ныне хранящиеся в музее М. Шмырева. И через годы несет боль этой памяти в своей душе.

Фото Антона СТЕПАНИЩЕВА.