Композитор Александр Зацепин — живая легенда. Его песни любят и поют уже не одно десятилетие, а многие фильмы сразу узнают по его мелодиям. «Куда уходит детство?», «Если б я был султан», «Разговор со счастьем», «Есть только миг», «Этот мир придуман не нами»… В длинном списке произведений каждый находит что-то, созвучное собственным мыслям и переживаниям. А как рождались хиты? И чем сегодня живет Александр Сергеевич? Он рассказал об этом во время «Звездного часа» на «Славянском базаре в Витебске».

— Когда вы поняли, что музыка — ваша судьба?

— Во время учебы в музыкальной школе даже не думал об этом. И родители не предполагали, что я буду композитором. Видимо, моя судьба определилась в армии, когда я стал курсантом Тюменского военно-пехотного училища. Там участвовал в самодеятельности, аккомпанировал на аккордеоне. Потом меня зачислили в ансамбль песни и пляски Сибирского округа, где я продолжил музицировать и начал делать аранжировки.

Позже довелось работать в Новосибирской филармонии. Ездил с артистами, тоже аккомпанировал и играл соло на аккордеоне. А после стал заниматься у педагога по фортепиано и сочинять какие-то произведения для этого инструмента. Однажды наша концертная бригада отправилась в Алма-Ату, там была консерватории, где как раз шли вступительные экзамены. Так я начал учиться — можно сказать, случайно. Ведь мы могли поехать в совсем другой город, и тогда я бы никуда не попал, не отнес бы документы.

— Есть ли у вас сегодня композиторский кураж, чтобы создать песенный хит, подобный произведениям прошлых лет?

— Я давно не сочиняю песни, работаю в других жанрах. Потому что нет ни подходящего поэта, ни режиссера, ни исполнителя. А зачем писать в стол?

— Но ведь на эстраде хватает разных исполнителей, им нет числа!

— Числа-то нет, но артистов такого уровня, как Алла Пугачева, среди них не найдешь. Они не рождаются часто. До Пугачевой, например, можно вспомнить Клавдию Шульженко. Не в моем стиле пела, но была потрясающая исполнительница. Сейчас таких нет.

Опять же: если напишешь песню, как ее раскрутить? Раньше произведения становились известными благодаря фильмам. Киноленты служили мощной рекламой. Иногда сценарий оказывался не очень интересным, но там были две песни. И я брался их писать. Такая судьба была у композиции «Волшебник-недоучка» из фильма «Отважный Ширак». Картину показали по всему Союзу, однако она не стала популярной, теперь ее мало кто вспомнит. А вот песню из нее знают. Кстати, автор сценария Аркадий Инин говорил тогда, что «Волшебник-недоучка» быстро забудется, а вторая композиция, лирическая, станет шлягером. Но получилось наоборот.

— Есть ли у вас ученики?

— Нет. Просто иногда общаемся с коллегами, делимся опытом. Было время, когда я сам учился у других — в частности, перед фильмом «31 июня». Однажды дочь-старшеклассница пришла и сказала: «Папа, мальчики в школе говорят, что ты пишешь музыку для своего поколения». Это меня задело. Но замечание было справедливое, оно заставило задуматься о том, что я не слышу и не принимаю новые мелодии. Стал слушать «Битлз», хотя поначалу, тем более после сложного джаза, их песни меня не впечатляли. Зато огромному количеству людей подобная музыка нравилась, поэтому я пытался сочинять в том же ключе. Мне представилось, что все композиторы плывут вместе по большой реке в одном направлении, а рядом есть протока, куда сворачивают молодые. Они направляются против течения, и мне тоже нужно туда плыть. Пусть первым не буду, но хотя бы окажусь в этой же группе. Так я барахтался, барахтался… И когда понадобилось сочинить музыку для «31 июня», мне уже было комфортно работать в таком стиле.

— Расскажите о сотрудничестве с поэтом Леонидом Дербеневым. Как удавалось друг под друга так гениально подстраиваться? Что появлялось раньше — стихи или мелодия?

— Обычно вначале создавалась музыка. Как поэты записывают строчки, которые приходят им в голову, так и я записывал звуки, которые у меня рождались. А когда требовалась песня, пересматривал свои заметки и видел, какая тема подходит. После того как музыка была готова, Леонид Дербенев сочинял слова. Говорил, что ему хорошо так писать, что мелодия задает настроение.

Случалось и по-другому. Например, однажды Дербенев принес мне стихи «Остров невезения». В сценарии фильма «Бриллиантовая рука» этой песни не было, однако слова мне очень понравились, и я написал на них музыку. Отправился к Леониду Гайдаю, а он говорит: «Поставить некуда», хотя «Остров невезения» ему тоже пришелся по душе. Но я заранее все продумал и предложил режиссеру вставить песню в разговор Миронова с Никулиным на палубе.

— А как рождались идеи ваших хитов?

— О чем будет текст, зависело от поэта. Иногда Леонид Дербенев искал основную идею несколько дней, а потом уже часа за два у него появлялся текст.

Подсказкой часто служил сценарий. Но вот, например, в «Кавказской пленнице» «Песенка о медведях» не связана с сюжетом. В сценарии фильма значилось: «Поет студенческую песню». И когда Дербенев принес текст, Леонид Гайдай удивился: «Мы снимаем на Кавказе, причем тут белые медведи?» А в ответ услышал: «Тут жарко, герои мечтают о прохладе».

— Как вы относитесь к тем, кто сочиняет песни, не зная нот? Есть такие авторы, которые просто напевают мелодии музыкантам.

— Чтобы создавать песни, не нужно высшее образование. Народ издавна писал прекрасные произведения, не зная нот. Помню, как мама мне пела замечательную белорусскую песню «Чаму ж мне не пець, чаму ж не гудзець, калі ў маёй хатачцы парадак ідзець». Это же сочинили люди, которым не была знакома нотная грамота. Придумать мелодию может любой. Другое дело, что ее нужно аранжировать, написать партии для разных инструментов. А для этого уже необходимы определенные знания.

— Что вам помогает оставаться в форме? Ежедневная зарядка? Или привычка никому не завидовать?

— И то, и другое. Пока делаешь зарядку, никому не завидуешь. Еще я стараюсь всегда быть веселым, мгновенно забывать неудачи. Кроме того, нужно постоянно двигаться. Каждое утро отвожу на зарядку 20 минут. У меня там три упражнения из йоги. Иногда очень не хочется начинать! Но решаю сделать хотя бы одно упражнение. После первого думаю: ладно, осилю и второе. А оно незаметно перетекает в третье.

— Какие современные песни вам нравятся?

— Вы знаете, я в последнее время их мало слушаю. У меня так много работы! Написал три мюзикла, балет.

В Советском Союзе существовали Дома творчества, где мы по месяцу жили, сочиняли — и никакой посторонней музыки. А в Москве был композиторский ресторан, тоже без музыки. Это же наша работа, и любую мелодию я не просто слушаю, а невольно начинаю анализировать. В итоге не отдыхаю, а продолжаю трудиться.

Сейчас я пишу как минимум восемь часов каждый день. Только теперь сижу не за роялем, как раньше, а за компьютером. Звук нужен громкий, уши за день очень устают, и после еще слушать песни нет сил.

— Что вам снится?

— Иногда — что сочинил хорошую песню. Я даже помню мелодию! А утром сыграешь — оказывается полная галиматья. Сны обманчивы…

— Что для вас является лучшим отдыхом?

— Сейчас я живу во Франции у дочери, она меня заставляет ходить пешком по полчаса. Гулять, вероятно, полезно, но для меня это — каторга, потому что я ничего не могу делать, только смотрю по сторонам. А самый хороший отдых для меня такой, как раньше был в Доме творчества. С девяти утра мы работали, перед обедом иногда час играли в волейбол или ходили на речку, а после еды опять работали до вечера.

— Как относитесь к современным аранжировкам ваших песен и их исполнению разными артистами? 

— Только приветствую, когда человек заново делает мое произведение, в какой-то иной манере. Если это интересно и талантливо — почему нет? Другое дело, если получается лишь плохая копия того, что было.

СПРАВКА «ВВ»

Родился в 1926 году в семье хирурга и учительницы. Еще во время учебы в музыкальной школе начал сочинять мелодии. В 1956-м окончил Алма-Атинскую государственную консерваторию по классам фортепиано и композиции. Написал музыку более чем к 120 художественным и мультипликационным фильмам, автор порядка 300 песен. Народный артист и заслуженный деятель искусств Российской Федерации.

Фото Дмитрия ОСИПОВА.