Уроженец Витебска Юрий Иванович Жданко (18 января 1931 – 1999 гг.) в 11 лет стал рядовым моторазведывательной роты 332-й стрелковой дивизии 4-й ударной армии. Был награжден медалью «За отвагу», орденами Красной Звезды и Отечественной войны первой степени. Его фронтовым подвигам посвящены публикации в СМИ, сборниках о сыновьях полков и партизанских отрядов, документальные фильмы «Обелиски. Разведчик Юрий Жданко», «Легенды армии. Юрий Жданко». Снимался в телефильме «Мальчишки-мальчишки». Герой повести Владимира Богомолова «Иван», по мотивам которой режиссер Андрей Тарковский создал художественную киноленту «Иваново детство», во многом напоминает нашего юного земляка-разведчика.
Поиск
Несмотря на обилие информации, рассказывать о таком человеке непросто. В открытых источниках обнаруживаются разночтения, касающиеся его биографии. В Госархиве Витебской области документов о нем нет, в книге «Памяць. Віцебск» – ни строчки. Но ведь это не значит, что в Витебске никто не помнит ветерана, прожившего здесь свои первые десять и последние более 30 лет.
Поиск, в котором оказались задействованными около полусотни человек (всем низкий поклон), и собранные в его процессе уточнения достойны отдельного рассказа. А для начала требовалось узнать, как зовут жену Юрия Ивановича (ведь у дочерей, упоминаемых в публикациях, вероятно, фамилии мужей), жива ли она и где находится. По адресу из старого телефонного справочника и пенсионного дела ветерана войны и труда давно обитают другие люди. Кстати, о бывшем соседе старожилы дома отзываются как об очень скромном и порядочном человеке.
Это раньше адрес запросто получали через горсправку. Когда по законам детективного жанра вмешался его величество случай и стало известно название улицы, где живет вдова разведчика, оказалось, что таких 12! Поскольку иного способа уточнить ответы на составленный «вопросник» не было – поиск продолжился. Ситуации несравнимые, но вдохновлял пример Юры Жданко, да и журналист всегда немножко разведчик. Встреча с вдовой состоялась. В Витебске и одной из пригородных деревень живут две дочери пенсионного возраста, выросли четверо внуков, старший из которых – тезка деда-фронтовика. Это имя носит и племянник Юрия Ивановича в Киеве. Некоторым сомнениям помогли развеяться рукописные воспоминания самого героя на шести тетрадных страничках, присланные из Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны.
Итак, Юра – третий ребенок в семье Ивана Егоровича и Марии Терентьевны Жданко. Отец, рабочий, умер, когда сын был совсем маленьким. Мать, а из рассказов ее знакомых складывается портрет интеллигентной учительницы с сильным характером, убежденной коммунистки старой закалки, воспитывала детей патриотами. До войны Юра окончил два класса. Николай ушел на фронт со срочной армейской службы. Татьяна, тоже работавшая учительницей, 9 июля 1941-го была расстреляна фашистами. Уйдя зимой из оккупированного Витебска в сторону линии фронта, мальчик с матерью наткнулись под Суражем на красноармейцев-разведчиков, искавших брод через Касплю. Им помог Юра, знавший эти места (мама была из суражских). Но перед тем командир убедил Марию Терентьевну отпустить мальчика с ними. Она перейдет линию фронта позже и будет работать в полевом госпитале.
Боевая хроника
Фронтовой период жизни Юрия Жданко длился с 15 декабря 1941 года по 15 февраля 1944-го. Мальчик был не просто воспитанником роты.
Шустрый, наблюдательный, смышленый, он быстро освоил азы полевой разведки и стал помощником для боевых товарищей.
Командир не мог приказывать Юре, только просил выручить, особенно там, где взрослым не справиться. Сколько раз он преодолевал линию фронта – не счесть. «Моя задача была ходить по селам и собирать сведения о численности, вооружении и технике врага. Ни немцы, ни полицаи не обращали внимания на пацана, который ходил с сумкой и просил милостыню», – напишет Юрий Иванович в своих воспоминаниях. Для подсчета носил в карманах шишки, желуди, хвойные иголки, обозначавшие танки, пушки, авто. (Кстати, так делал и герой повести «Иван»). Его данные не требовалось уточнять.
Медаль «За отвагу» наш земляк получил после боевого крещения суровой зимой 1942-го. Вдвоем с сапером они должны были уничтожить мост через реку. При взрыве напарника ранило, он ослеп. Привязав лежащего товарища к лыжам, худенький Юра семь километров тащил его до расположения своих.
Следующими наградами мальчишки стали комсомольский билет и благодарность маршала Советского Союза Климента Ворошилова – за выполнение сложного задания в Понизовском районе Смоленской области. Когда в январе 1942-го советское командование готовило Торопецко-Холмскую наступательную операцию и партизаны должны были парализовать движение немцев, один из крупнейших отрядов Смоленщины оказался в окружении. Из Москвы пообещали в помощь десантировать опытного разведчика. Выбор пал на Юру. Но предстояло прыгать с парашютом. Мальчик заверил, что и это умеет, а подтвердить было некому – наставник-сержант погиб. Уже в воздухе маленький сорвиголова спросил, как раскрыть купол. Когда же перед прыжком на миг замешкался у люка, пилот в помощь качнул самолет – и Юра нырнул в темноту. Сделал все правильно, однако приземлился без чувств. Партизаны поразились, увидев мальчишку, а тот, быстро очухавшись, потребовал отвести его к командиру.
В штабе карателей нужно было похитить карты и планы операции против партизан. Связной – староста деревни Влас Фёдоров – под видом своего внука устроил Юру топить у немецкого начальника печку, мыть полы. Улучив момент, мальчик сделал на кусочке воска отпечаток ключа от сейфа. Когда в лесной мастерской была выточена копия, «в один вечер удалось, хоть и не полностью, украсть у них документы. Но и по ним партизаны узнали, где будет наноситься главный удар, удачно избежали все заслоны». В качестве поощрения Юра летал на прием к Ворошилову в Кремль. А перед строем боевых товарищей (с разрешения ЦК ВЛКСМ, в порядке исключения – за боевые заслуги) ему вручили комсомольский билет №17445061, который спустя 20 лет после Победы станет экспонатом музея истории Великой Отечественной в Минске. Не исключено, что обладатель этого билета был самым юным (двенадцатилетним) членом в вековой истории комсомола.
Летом 1942 года разведчики получили приказ взорвать стратегический мост через Березину. 15 суток пробирались туда по тылам. Оценить ситуацию на месте командир поручил Юре. Но сначала бойцы самодельной ольховой удочкой наловили котелок рыбы. А потом мальчик на глазах у часовых правдоподобно изображал, как таскает из воды окуньков да красноперок. Когда подбежали немцы, отдал им котелок. Те подвели Юру на мост и, пересыпав рыбу в ведро, попросили принести самогонки – благо в воскресенье их начальника не будет. В итоге «рыбак» доложил командиру про огневые точки, охрану, просьбу о выпивке и подсказал, как безопаснее приблизиться к мосту.
Принесенная немцам канистра опустела быстро, но красноармейцы успели заминировать мост. Мальчик ушел оттуда, увидев приближающуюся колонну грузовиков. Вскоре они полетели в воду.
Орден Красной Звезды Юре вручал на фронте Всесоюзный староста Михаил Калинин. Дело в том, что летом 1943-го батальон, где служил юный разведчик, попал в окружение. Многие из солдат, которым поручалось найти выход, не возвращались. Юра, трое суток проблуждав по окрестностям, предложил прорываться в самом укрепленном месте. Там красноармейцев точно не ждали, и попытка удалась.
Под огнем Юра подобрал трехлетнюю девочку. Ее определили в детдом с фамилией Жданко. Возможно, где-то есть боевая крестница юного разведчика, ее наследники.
Юре тоже предлагали дождаться Победы в детдоме – отказался.
Порученные мальчику задания до мелочей прорабатывались командованием, Юру тщательно инструктировали, при возможности страховали, но военные условия непредсказуемы. В конце зимы 1944-го, в ходе освобождения родной Витебщины, рядовой 332-й Добровольческой Иваново-Полоцкой ордена Суворова дивизии им. М. Фрунзе Юрий Жданко был контужен и тяжело ранен в ноги под Дриссой (Верхнедвинск). Следующие полгода пришлось лечиться в калининском госпитале.
Ах ты доля, моя доля…
Быть бы этому невероятному мальчишке военным, но по состоянию здоровья его не приняли в Московское суворовское училище. (О суворовском мечтал и герой повести «Иван»). Окончил авиационное ремонтное. Приехав «с семьей на родину» (с матерью и братом), восстанавливал Витебск из руин. Затем по путевке отправился возрождать Калининград. Следом был Ульяновск – туда перевели строительно-монтажный поезд, в котором работал Юрий Иванович. А срочная служба в 1952 – 1955 годах пройдена в Венгрии, в десантных войсках. Там встретился с одним из своих прежних командиров, чему тот очень удивился. Оказывается, Юрий Жданко имел право на освобождение от службы, ведь за каждый фронтовой год засчитывалось два. Но парень и не подумал рассказывать призывной комиссии о своем боевом прошлом, наградах.
Став газоэлектросварщиком международного класса, Юрий Иванович часто ездил по зарубежным командировкам – строить завод в Монголии, варить трубы в Польше, Чехословакии, Венгрии, Франции, а еще в Германии, против солдат которой воевал в годы Великой Отечественной.
– Познакомились мы в Ульяновске. Юра был выше среднего роста, чернявый, со светло-карими глазами. Я – волжская уроженка, работала в бетонном цехе строительно-монтажного поезда, а он строил вокзал. Поженились в сентябре 1958-го. Одна за другой родились дочки. С 1965-го мы жили и работали в Витебске. В свободное время Юра больше всего любил читать. В теплую погоду устраивался с книгами на балконе, чтобы и покурить заодно – «Беломор», – вспоминает 81-летняя супруга разведчика Валентина Александровна. (Иван из одноименной повести тоже был заядлым читателем). Непросто живется этой красивой женщине, но она не жалуется на обстоятельства.
По словам старшей дочери Татьяны, названной отцом в память о его погибшей сестре, Юрий Иванович был умельцем на все руки. Ремонтников никогда не вызывали. Вкусно готовил, особенно драники и борщ. О войне своим девочкам не рассказывал, но те знали, что страшный шрам у него – от фронтового ранения. Это был, как и подобает настоящему разведчику, очень сдержанный человек. Выступая в школах, рассказывал главным образом о боевых товарищах. Однажды, лет сорок спустя после войны, он встретился с ними в Москве. Хотя однополчане постарели, узнал многих. А его – никто. Зато когда представился по новой и показал фотографию, где он, сын полка, запечатлен среди них, радости не было предела.
Как ни удивительно, найти «взрослое» изображение разведчика тоже оказалось проблемой. При жизни Юрий Иванович не придавал этому значения. В открытых источниках – только его детские фото. Два, в 1942-м подписанных «на память маме от Юры», предоставлены редакции областным краеведческим музеем. Их вместе со справкой из боевой части юного красноармейца и членским профсоюзным билетом матери, датированным 1944 годом, туда передала ее подруга Нина Кухаренко, тоже разведчица 4-й ударной армии, впоследствии учительница Суражской школы. Юный Юра смотрит и с фотографии, присланной его могилевским племянником Олегом Николаевичем.
Когда, наугад переворошив гору старых газетных подшивок, удалось наткнуться на снимок почти 40-летней давности, невольно вспомнились слова писателя-фронтовика Даниила Гранина о том, что фотопортрет – как выстрел в пролетающую цель, и подстеречь ее душу дано лишь настоящему фотографу…
На пенсию Юрий Иванович ушел в 55 лет с завода «Эвистор», но продолжал работать – сантехником и сварщиком в медуниверситете, Институте физики твердого тела, вахтером в РОВД. Его труд многократно отмечен почетными грамотами, премиями. В мирное время получил и орден Отечественной войны І cтепени. Умер от инсульта. Похоронен разведчик на кладбище в Андроновичах Витебского района.
Фото предоставлены областным краеведческим музеем.
