Известную пьесу итальянского драматурга Альдо Николаи «Бабочка… Бабочка…» поставил художественный руководитель Национального академического театра имени Якуба Коласа Валерий Анисенко.
Драматургический материал – просто подарок для режиссера и актеров. Неспроста эту пьесу, написанную в середине прошлого века, с удовольствием берут в репертуар многие театры. В свое время ее ставил Роман Виктюк с Валентиной Талызиной в главной роли. В Москве с успехом идет спектакль, где играет Наталья Варлей. У нас постановка под названием «Матылёк... Матылёк...» приурочена к юбилею заслуженной артистки Беларуси Тамары Скворцовой.
Тема, поднятая в пьесе, стара как мир – для каждого человека наступает время, когда приходится за все платить: за ошибки юности, легкомыслие, предательство. Главная героиня Эдда порхала по жизни будто бабочка, в молодости бросила любящего ее человека и сына ради красивой сказки, которую сама для себя сочинила. И спустя годы осталась одна в большом доме, никто не хочет слушать ее воспоминания, в которых правда переплелась с вымыслом, как золотая мишура ее будуара с деревянной стружкой каморки, где она когда-то жила с отцом ее ребенка.
Кажется, Эдда обо всем забыла и счастливо пребывает в своих фантазиях, но однажды в дверь постучали, и в дом явился молодой незнакомец. Он представился как продавец электрощетки, но затем выяснилось, что это покинутый в роддоме 23 года назад сын Элиа. Он разрушает иллюзорный мир матери и оставляет ее один на один с алчной служанкой, которая уговаривает хозяйку подарить ей квартиру, а затем помогает навсегда уснуть.
Режиссер нашел оптимальную форму для подачи такого психологического материала – камерность. Спектакль идет в театральной гостиной, и зрители становятся соучастниками происходящего. Данные условия требуют от актеров большого мастерства, здесь заметно то, что можно скрыть за рампой большой сцены. К сожалению, откровений и эмоционального потрясения, которого ждешь от такого спектакля, не произошло.
Это можно было бы списать на волнение, которое испытывают исполнители на премьере, на неопытность молодого артиста Дмитрия Коваленко, играющего Элиа, но проблема в другом – в самом прочтении материала. Из главной героини почему-то сделали пожилую женщину с больными ногами, хотя, если учесть возраст сына и ее моложавые замашки, Эдде от 50 до 60 лет, и она еще в каждом встреченном мужчине видит, как и прежде, любовника.
Образ Элиа непонятен. Создается впечатление, что актер не знает, какой характер играть, и пользуется штампами, которые на камерной сцене проявляются, как в увеличительном стекле. Меньше всего претензий к Ирине Тишкевич – исполнительнице роли служанки Фоки, хотя перерождение в финале заботливой забитой провинциалки в вызывающую жестокую женщину тоже не подкреплено цельностью образа.
Не впечатлила и сценография Андрея Жигура. Задумка хорошая – совместить внешний блеск и нищету духа, прошлое и настоящее, но исполнение слишком навязчиво и в некоторой степени даже мешает восприятию происходящего на сцене.
А вот прием с вовлечением в действие помощника режиссера, который порой подсказывает текст, следит, какая далее следует сцена, удачно вписался в выбранную режиссером форму доверительного разговора со зрителем. Жаль, общая картина не получилась такой же гармоничной.
Фото Антона Степанищева