Поводом для встречи с директором – художественным руководителем Национального театра имени Якуба Коласа Якуба Коласа, ф заслуженным деятелем искусств, лауреатом Государственной премии, а также премии Президента Республики Беларусь «За духовное возрождение», профессором Белорусской академии искусств, академиком Международной Кирилло-Мефодьевской академии славянского просвещения (и это далеко не все звания и титулы Валерия Анисенко) стала круглая дата его жизни. Хотя тему юбилея Валерий Данилович закрыл с первой минуты беседы.

– Какой юбилей? Вы дадите мне 70 лет? Никогда! День рождения отметил 5 июня своим спектаклем «Макбет», который коласовцы сыграли в Минске на сцене театра имени Янки Купалы. А затем ужином в кругу друзей, а он большой.

– А вообще любите отмечать личные даты, праздники?

– Это имеет значение в раннем возрасте или в молодости. А мне вспомнить особо нечего, кроме голодного, холодного, босоногого детства, которое прошло в Толочине. Но мама умудрялась организовать праздники. На мое 16-летие накрыла богатый стол, заколола поросенка, потом за него отрабатывала трудодни. Я же особо не задумываюсь об отмечании каких-то дат, событий, отношусь к ним как к поводу собрать хороших людей.

– Вы дитя послевоенного поколения. Те годы отложили отпечаток на характер, отношение к жизни?

– Да. Они воспитали терпение и убеждение, что завтра будет лучше. Многие мужики возвращались с войны кто без руки, кто без ноги, но как они смеялись, радовались жизни! Помню, выносили из домов столы, стулья, устраивали общие застолья и праздновали Победу.

– Откуда у вас появилась тяга к искусству, театру?

– Думаю, это от Бога, мамы, папы. Первое потрясающее впечатление на меня произвело радио. (Мог ли тогда подумать, что буду работать на радиостудии!). Бой часов на Спасской башне до сих пор звучит в памяти. Мучился вопросом: как в тарелку на стене может поезд войти? Тяга к тайне была. Потом я в художественной самодеятельности участвовал. Это была замечательная советская школа. О том, что на артиста надо учиться, я узнал подростком, лет в 15, когда впервые увидел спектакль, который привез в Толочин витебский театр. Это были «Наследники Рабурдена» по Эмилю Золя с Александром Ильинским в главной роли. Помню, подошел к одному из исполнителей и спросил: «Дядечка, а как артистом стать?» Он (как потом узнал, это был народный артист Беларуси Анатолий Шелег, и с ним довелось играть на одной сцене) мне ответил: «Учиться надо, детка».

– Вы возглавили Коласовский театр в 2012 году, не в лучшие времена для коллектива, который остался без художественного руководителя. Надо было иметь смелость, чтобы взять на себя ответственность за труппу, которая переживала творческий застой. Кроме того, вы уехали из столицы, где возможностей все-таки больше…

– Скажу честно, это было волевое решение тогдашнего министра культуры Павла Латушко, который не оставил мне выбора. Он лишил меня театра (Республиканского театра белорусской драматургии), который, по сути, был любимым детищем. Труппа состояла из моих студентов, я их растил, был творческим родителем. До сих пор не могу понять, зачем это было сделано, но в то же время рад, что вернулся в Витебск, в театр, где в свое время начиналась моя творческая биография. Но не предполагал, хотя за несколько лет до этого поставил на коласовской сцене спектакль о Скорине, что до такой степени разрушен театр. Артисты не могли профессионально выстраивать диалог и вести сцену, как педагог с большим стажем я это видел. Виноваты не актеры, а те, кто не ставил перед ними такие задачи. Прежде не признавался: я честолюбив. Для творческого человека, если он хочет стать мастером, это необходимое качество. Я часто был третьим, вторым, если бы не крестьянская закваска, не выдержал бы. Сегодня с полной уверенностью могу сказать: как художественный руководитель и директор знаю, что делать. У меня гигантский опыт.

– Каким вы видите Коласовский театр?

– Вернуть его в лоно профессионального, академического, национального. Я поставил на витебской сцене 5 спектаклей, разных жанров, наиболее совершенный из них – «Пахавайцемяне за плiнтусам», в нем актеры работают по школе.

– Есть дилемма: театр с его высоким искусством и зритель, нацеленный на масс­культуру. Как ее разрешить?

– В театр нельзя заставлять ходить. Режиссеру и артисту нужно иметь художественное достоинство. Проблема со зрителем есть. Витебск с его численностью жителей может выдерживать 20 спектаклей, а потом их надо снимать и ставить в редкую эксплуатацию. Нужно приглашать на постановки хороших режиссеров, таких, как Валерий Белякович. Зрителя надо воспитывать.

– В свое время вы поставили «Чайку» у себя на даче. Спектакль вызвал большой резонанс в культурной жизни Минска. Есть подобные не­ординарные задумки?

– Я хочу, чтобы уже в этом году в рамках «Славянского базара» в музее-усадьбе Ильи Репина мы сыграли «Макбета». Надеюсь, это осуществится. А еще я мечтаю организовать там международный театральный фестиваль, который так необходим Витебску, условно назвав его «Театр и «Здравнево». К нему можно присоединить художественный пленэр. Коллективы могли бы жить в палатках, а спектакли играть на природе. Я побывал на полусотне фестивалей и знаю, как их надо организовать. На даче художника под Витебском это может быть потрясающе интересно!

– Что еще в планах?

– Есть такое выражение: «Хочешь рассмешить Бога, расскажи о своих планах». У меня они расписаны до 2016 года, 90-летия Коласовского театра. Задумал три спектакля, которые буду ставить, названия пока не скажу. Я пишу дневники, уже издал три книги, в одной из них мои любовные письма. Их я использовал в спектакле «Признание», возможно, сделаю еще один, основанный на своих записях. С удивлением узнал, что замечательный российский артист Сергей Юрский привозит на «Славянский базар» спектакль «Полеты с ангелом» о Марке Шагале, который я в свое время поставил и где играл главную роль. Будет интересно посмотреть.

– Что в вашей жизни значит любовь?

– До сих пор влюбляюсь до потери пульса. По характеру я классический эгоист, живу в своем мире и не позволяю его разрушить. Может, поэтому остался один, но еще надеюсь…

– Могли бы определить этапы, знаковые события в вашей творческой жизни?

– Это спектакль «Вей, ветерок!» в Коласовском театре, где состоялось мое становление как артиста. Уход из витебской труппы, который круто изменил жизнь. Поступление в Москву на учебу – я смог увидеть лучшие театры, осознал, что мир искусства намного шире. Постановка «Утиной охоты», на то время закрытой пьесы Вампилова, которую мне удалось осуществить. Это была творческая победа. Судьба порой жестоко со мной поступала. Создал театр киноактера – меня оттуда выгнали, пришел на радио зализать раны, остался там на 18 лет. И это был один из счастливейших периодов жизни. Я поставил около 100 радиоспектаклей, получил Госпремию Беларуси. Важный этап жизни, который длился 12 лет, связан с Республиканским театром белорусской драматургии. Теперь – новый творческий виток в Коласовском театре.

– Есть какие-то жизненные принципы, которыми вы никогда не поступитесь?

– В первую очередь, это порядочность. К 70 годам я осознал: самое трудное – вырасти порядочным человеком. Есть набор правил, которые стараюсь не нарушать. Сам себе внушаю: не злись, не обижайся, не мсти. Артистам говорю: «Мое отношение к вам определяется вашим отношением к работе». Встаю каждое утро, завтракаю, иду пешком, думаю, прихожу в этот дом – храм искусства — и, как старую полуторку, начинаю его заводить. Это моя задача как художественного руководителя и директора театра.