В художественных фильмах работа судмедэкспертов всегда выглядит увлекательной и полной загадок. В то же время благодаря кинематографу профессия обросла множеством стереотипов и бородатых баек. Чем киношная картинка отличается от реальности, как часто приходится раскрывать тайны и просто ли с этим справиться женщине? Об этом мы поговорили с начальником отдела общих экспертиз – государственным медицинским судебным экспертом управления ГКСЭ по Витебской области Натальей Демиденко.

Глядя на эту миловидную девушку, сложно представить, что в ее подчинении около 40 специалистов. Вместе с ними она немало времени проводит в секционном зале, исследуя трупы с признаками криминальной смерти, скоропостижно умерших и людей, не имевших хронических заболеваний. Цель – помочь следствию установить истинную причину ухода человека из жизни и степень тяжести полученных им повреждений. Однако вопреки распространенному мнению большая часть работы связана с живыми людьми, которые обращаются к экспертам с травмами и побоями. В год в управлении проводят более четырех тысяч таких исследований.

– Расскажите, как при­шли в профессию?

– Кому-то мой выбор может показаться парадоксальным. Я выросла в семье, никак не связанной с лечением людей, а уж тем более с судебной медициной. Мама – бухгалтер, отец – лесничий. Первый интерес к профессии появился еще в детстве. Тогда на пике популярности был телесериал «Секретные материалы». Мне очень хотелось походить на спецагента Скалли и расследовать нераскрытые дела о сверхъестественном. В юности, когда встал вопрос о поступлении, подала документы в медицинский университет. Так переехала из Городокского района в Витебск, чтобы учиться на анестезиолога, а затем продолжила образование в Институте повышения квалификации и переподготовки кадров Государственного комитета судебных экспертиз в Минске. Думаю, главная причина, почему я стала судмедэкспертом, – исследовательский интерес.

– Обычный рабочий день – какой он?

– Здесь не может быть чего-то заранее спланированного. Если есть работа в секционном зале – исследую умерших. Это не только убитые, но и погибшие от различных травм и заболеваний. Человек умер вне больницы, или в мед­учреждении ему не успели поставить точный диагноз – за дело берутся судмедэксперты. В других случаях вскрытием занимаются патологоанатомы.

Один из обязательных пунктов – бумажная работа. Также осматриваю тех, кого направляет к нам милиция. Это касается половых преступлений или бытового насилия. Встречаются страховые случаи, чаще всего –  травмы в быту (падения, термические ожоги). Бывают пострадавшие в ДТП в общественном транспорте. Для выплаты компенсации каждому необходимо заключение эксперта.

Амбулаторный прием мы проводим в будни с 8 до 17 часов, осмотры – в экстренных случаях и ночью. Также в любое время суток в составе следственно-оперативной группы на место происшествия выезжает дежурный.

– Экспертиза – это женское дело?

– Женщины могут всё. И это не просто громкие слова. Терпение, усидчивость, скрупулезность, аккуратность, стремление докопаться до истины, умение общаться с различными категориями людей и переключаться с одного вида работы на другой... Не каждому мужчине под силу выдержать такую специфику.

– Вспомните самый шокирующий случай в вашей практике.

– Быть шокированным – это не про судмедэкспертов. В эмоциональном плане, конечно, сложно работать с трупами младенцев. К счастью, их в практике немного. Но философский вопрос «за что?» возникает всегда.

Довольно жуткую картину пришлось лицезреть на одном из первых выездов. Вся квартира была буквально залита кровью. Но причина оказалась весьма безобидной – пьяный мужчина порезал себе палец, а умер он, как выяснилось позже, от сердечной недостаточности.

– Имеет ли эксперт право на ошибку?

– Однозначно нет. В нашем деле не может быть категории относительности. Иначе пострадает невиновный, а преступник останется на свободе. Этого допустить нельзя.

Однажды я приехала в семью, где мужчина утверждал, что его сожительница упала и в один момент умерла. Эту версию поддерживала и дочь женщины, видимо, запуганная отчимом. Тонкий след на шее погибшей заставил меня усомниться в таком раскладе дела. Вскрытие показало, что она скончалась от асфиксии, следствие пришло к выводу – была задушена.

– Как изменились методы проведения судебно-медицинской экспертизы за последнее десятилетие?

– С созданием Государственного комитета судебных экспертиз постепенно были реконструированы все судебно-медицинские лаборатории в области. Комфортные условия труда и современное оборудование значительно сократили сроки проведения исследований и открыли новые возможности.

Далеко вперед шагнули судебные биохимия и генетика. Сегодня мы можем обнаружить генетический след от мельчайшей частицы. В Беларуси создана база ДНК, что особенно помогает в раскрытии преступлений прошлых лет.

Прогрессивным направлением стала иммуногистохимическая экспертиза. Она позволяет установить давность образования повреждений на теле человека с точностью до минуты, узнать, в какой последовательности были нанесены удары.

Также нас обеспечили мобильными наборами для оперативного и качественного изъятия следов выстрела при осмотре места происшествия.

– Какая причина смерти самая распространенная?

– Многие принимают насильственную смерть за убийство, но это не совсем так. К данному виду также относятся механические травмы (несчастные случаи, самоубийства) и отравления, например алкоголем. Последние как раз и являются весьма встречающимися причинами. Если говорить о ненасильственной кончине, то это сердечно-сосудистые патологии.

– Замечаете за собой профессиональную деформацию?

– Я бы не назвала это проф­деформацией. Но к собственной жизни действительно начинаешь относиться более ответственно. Аккуратнее передвигаешься, будь то пешком или за рулем. Не заходишь в лифт с незнакомцами. Не зря народная мудрость гласит: «Надо бояться живых, а не мертвых». Хорошо пережевываешь пищу: иногда люди погибают, банально подавившись куском мяса. Не бываешь излишне самоуверенной, что касается техники безопасности. Яркий пример из моей практики – электрик настолько понадеялся на свое мастерство, что рискнул под небольшим дождем починить включенный в сеть вентилятор, в итоге – удар током и скоропостижная смерть.

– В фильмах изнанка вашей профессии всегда правдоподобна?

– Как правило, сюжеты строятся на художественных вымыслах и сценарных клише. Мы не едим за секционным столом, не пренебрегаем индивидуальными средствами защиты. А оказавшись на месте происшествия, недостаточно одного лишь взгляда, чтобы определить причину смерти, тем более с точностью до минуты. Даже после вскрытия практически в каждом случае проводятся многочасовая лабораторная работа и комплекс дополнительных исследований: гистологическое, химическое, биохимическое, медико-криминалистическое. Только так можно получить полную картину произошедшего.

Фото автора.