Как известно, слово не только лечит, но и калечит, а еще способно испортить деловую репутацию. Если вас оскорбили в интернете, ситуацию легче держать под контролем, ведь в памяти всемирной паутины хранятся все необходимые доказательства. Проучить обидчика поможет судебная лингвистическая экспертиза. Каким образом она проводится и за каждое ли обидное слово можно привлечь нахала к ответственности? Об этом корреспонденту vitvesti.by рассказала эксперт управления технических экспертиз управления Государственного комитета судебных экспертиз Республики Беларусь по Витебской области Юлия Путырская-Яблочко.

Около года назад в отношении 35-летнего рабочего одного из предприятий Витебска было возбуждено уголовное дело за оскорбление руководства облисполкома и горисполкома во «ВКонтакте». Мужчина оставил комментарий в популярном паблике под постом о строительстве в областном центре ледовой площадки и бассейна. Несмотря на то, что это было сделано под вымышленным именем, милиционерам удалось в короткие сроки установить личность подозреваемого.

До трех лет ограничения свободы грозит и витебскому видеоблогеру, который недавно под своим сюжетом на канале в YouTube унизительно высказался в адрес инспектора отдела охраны правопорядка.

Еще одному жителю культурной столицы нецензурная брань с переходом на личности обошлась почти в 7 тысяч рублей. Именно такой штраф назначили обвиняемому за публичное поругание достоинства судьи с фейкового аккаунта в социальной сети.

В Кодексе об административных правонарушениях и Уголовном Кодексе РБ оскорбление трактуется как умышленное унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме.

Для того чтобы привлечь обидчика к ответственности необходимо зафиксировать факт оскорбления, например, сделать скриншот сообщения, и обратиться с заявлением в правоохранительные органы, которые при необходимости назначат проведение судебной лингвистической экспертизы.

«При проведении исследования эксперт-лингвист анализирует инициирующую публикацию и всю переписку, а не отдельно выхваченную фразу, содержащую с точки зрения потерпевшего  оскорбление. Эксперты никогда не возьмутся рассматривать вырванные из контекста фразы. Зачастую нецензурные слова являются реакцией на предыдущую провоцирующую реплику или используются для связки слов в предложении», – говорит Юлия Путырская-Яблочко.

В зависимости от ситуации можно обоснованно потребовать привлечь оппонента к ответственности, если тот обозвал вас тюленем из-за лишнего веса, клоуном за манеру ярко одеваться либо «ставит диагнозы»: дебил, имбецил, олигофрен.

Предметом судебной лингвистической экспертизы могут стать не только комментарии и сообщения из личной переписки, но и видеоролики, поликодовые тексты: карикатуры, демотиваторы, мемы и гифки.

Лингвистическая экспертиза проводится в управлении Государственного комитета судебных экспертиз по Витебской области с июля 2018 года.

«Во избежание субъективности экспертизу проводят как минимум два специалиста. Наша главная задача – определить, имеется ли в высказывании негативная оценка лица или представителя власти и какова форма ее речевого выражения», – поясняет Юлия Путырская-Яблочко.

Чтобы ответить на поставленные вопросы, белорусские эксперты используют собственный реестр методик и словари, среди которых толковые словари современного русского литературного языка и словари субстандартной лексики.

Несмотря на кажущуюся анонимность и вседозволенность в интернете, для многих сквернословие часто заканчивается действительно печальным образом, поэтому каждый пользователь должен думать о возможных последствиях неверно выбранного слова.

Законодательство предусматривает за оскорбление как административную, так и уголовную ответственность. Если ситуация произошла в личной переписке, нарушителя, согласно статье 9.3 Кодекса об административных правонарушениях Республики Беларусь, ждет штраф в размере до 20 базовых величин. Публичные конфликты попадают под действие Уголовного Кодекса Республики Беларусь. Виновному грозит штраф, или исправительные работы сроком до 2 лет, или арест, или ограничение свободы сроком до 3 лет. 

Фото Александры Ходюковой.