У миорчанки Владиславы Томко (в девичестве Земец) 9 Мая — двойной праздник. Она отметит вместе с близкими людьми свое 96-летие и годовщину Великой Победы.

Вспомнят военное лихолетье, которое пережили все члены семьи. Ее старший брат, призванный в польскую армию еще до воссоединения Западной и Восточной Белоруссии, первым встретился с фашистами. Попал в плен, домой вернулся только после Победы. Два года в немецком плену провела и сама Владислава Томко.

Девочке было 13 лет, когда в их крае появились оккупанты, которые создали в Миорах и Дисне гетто. Туда согнали всех евреев. Нескольким удалось бежать. В поисках спасения они попросили приюта у сельчан в небольшой деревеньке Мартиновцы. Местные жители уже знали, как жестоко немцы обходятся с теми, кто прячет евреев. Решили рискнуть, но ухо держали востро. При первой же угрозе отправляли беглецов в лес, где для этого приготовили землянку.
Беда пришла, как всегда, нежданно. Взрослые работали в поле, когда в деревню приехало несколько машин с немцами и их помощниками. Начались обыски. Беглецов спасло то, что они тоже трудились в поле.

Услышав стрельбу, спешно скрылись в лесу. Но не убереглись те, кого оккупанты застали дома. Вместе с другими Владу схватили, бросили в кузов машины и увезли в Миоры. Оттуда и началась ее дорога в рабство.

В Глубоком на железнодорожной станции людей, как скот, загнали в товарняк. Двери открывали только для того, чтобы выбросить умерших. Без еды и воды довезли до Франкфурта-на-Майне. Здесь новая сортировка: мертвых и слабых – в крематорий, держащихся на ногах – в концлагерь, несовершеннолетних – в его детское отделение.
Через некоторое время пребывания там Влада поняла, что когда у них появляется офицер с конфеткой или яблоком и уводит ребенка – назад тот уже не возвращается, а если возвращается, то вскоре умирает.

Так узнали о том, что у детей выкачивают кровь. Девочка старалась спрятаться во время таких «визитов», но это не всегда получалось. Трижды она попадала в медицинский блок. В последний раз, совсем обессилев, она упала на пороге барака. Всё ждала удара прикладом, после которого – крематорий.

– Но судьба берегла, меня не добили, – говорит бывшая малолетняя узница. – В лагерь при­ехали хозяева немецких усадеб. И меня как понимающую немецкий язык надзирательница порекомендовала приехавшим «купцам». Тяжело жилось и у них, но это был все же не концлагерь.

После освобождения от рабства американцы предложили остаться на Западе. Подружки Владиславы – украинка и полька – решили отправиться в Англию, а она домой. 9 мая 1945 года тех, кто пожелал вернуться, передали советской стороне. Домой добиралась 4 месяца. Днем пришла в родные Мартиновцы. Почему-то испугалась, не знала, как ее примут родные и односельчане.

Стояла в раздумье на дороге. И вдруг увидела, что навстречу бежит мать. Обняла, поцеловала и сказала, что работала в огороде, но вдруг затрепетало сердце, и она вышла на дорогу.
Что там стоит ее дочь – не сомневалась ни секунды.

Тут же во дворе их дома собралась вся деревня. Владиславу обнимали, расспрашивали о пережитом. А дальше начались будни, тоже нелегкие, но на своей земле, которая давала силы и уверенность в завтрашнем дне. На работу устроилась в заготзерно, десятки лет проработала на комбикормовом заводе. Получила от предприятия квартиру. Вырастила четверых детей. Теперь в ее семье 6 внуков, 6 правнуков, 9 праправнуков. Живет в семье у внука Андрея. Жизнью довольна, 9 мая надеется увидеть всех за праздничным столом.

Фото автора.